Записки советского актера - Страница 118

118

Мне посчастливилось встретиться и беседовать с вождем чехословацкого народа Клементом Готвальдом, чей светлый образ навсегда сохранится в памяти народов Советского Союза.

Неоднократно выезжая за пределы нашей Родины, я исколесил немало стран, причем нередко мой путь лежал через Прагу. Приезжая или прилетая в нее, я всегда радовался предстоящим встречам с многочисленными пражскими друзьями. И кратко упомянув о поездках в Чехословакию, я хотел бы вложить в эти заключительные строки много сердечности, ответив нашим друзьям на радушное гостеприимство, с которым они неизменно встречают нас, советских деятелей искусства, стремясь сделать наше пребывание в Чехословацкой Республике как можно более плодотворным для развития дружественных отношений между нашими странами, а тем самым и для укрепления дела мира.

Как и многие советские актеры, я встал в ряды борцов за мир с самого начала развития этого мощного народного движения.

Из героев, которых мне пришлось воплощать в театре и в кино, наиболее мне близкими были те, кто добывал человечеству счастье, кто был неутомимым строителем будущего, — борцом, преобразователем, революционером. Но между внутренним миром актера и внутренним миром близких ему по духу героев нет и не может быть большого водораздела. И круг наиболее любимых образов, определивший мою творческую программу в искусстве, вместе с тем помогал мне, как бы сопутствовал мне в моей общественной деятельности борца за мир и дружбу между народами, за светлые идеалы передового человечества.

В августе 1949 года, когда на Первой Всесоюзной конференции сторонников мира в Москве был избран Советский Комитет защиты мира, я был избран в его состав и, выполняя его поручения, выезжал в различные страны в качестве участника советских делегаций.

Впервые мне довелось выехать с такой целью за границу осенью 1950 года в составе делегации, направлявшейся в Хельсинки для участия в работе Второго Финского национального конгресса сторонников мира.

Наша делегация, в которую входили академик А. Н. Несмеянов, писатель А. В. Софронов и я, по прибытии на хельсинкский аэродром, была встречена представителями различных организаций сторонников мира во главе с председателем Финского Комитета защиты мира, губернатором Хельсинки Вайно Мелтти.

Накануне открытия конгресса мне пришлось выступить на многолюдном митинге, устроенном на площади Сууртори.

Был вечер, стояла прохладная, ветреная осенняя погода. Вокруг грузовой автомашины, украшенной флагами и служившей трибуной для ораторов, собрались представители Финского Комитета защиты мира. На площади, вмещавшей свыше пятнадцати тысяч человек, выстроились жители столицы, пионеры в зеленых рубашках и красных галстуках, девушки и юноши — члены молодежных организаций. Яркое пламя многочисленных факелов освещало лица собравшихся и придавало праздничный вид красивой площади Сууртори.

В те дни в Хельсинки проходил Международный конгресс журналистов, делегаты которого также явились на митинг. Среди них была представительница Индии; накинув на плечи пальто, она присела на стоявшую близ грузовика скамью, укрыв от ветра полами своего пальто двух финских пионеров. Рядом с ней стояли журналист из Африки, работники печати Франции, Норвегии, Швейцарии, Италии.

Первым на трибуну поднялся депутат сейма Эйно Кильпи, который произнес короткую, но страстную призывную речь в защиту мира и провозгласил здравицу в честь бескорыстных борцов за мир во всем мире.

Гул аплодисментов прокатился по площади. Председательствующий объявил мое выступление. Тысячи борцов за мир, граждан столицы, бурной овацией встретили представителя великого советского народа — народа, стоящего в первых рядах борцов за мир.

— Дорогие товарищи и друзья, — начал я, — разрешите от имени Советского Комитета защиты мира, от имени всего миролюбивого советского народа передать вам сердечный привет и горячие пожелания новых успехов в деле благородной борьбы за мир!..

Прежде чем переводчик начал переводить эти слова, площадь загудела возгласами одобрения и аплодисментами: стало очевидно, что граждане финской столицы понимают русский язык.

Я старался говорить медленно, короткими фразами, и эхо гулко разносило каждое заключительное слово по площади. Эхо заполняло каждую паузу и, замирая, тем самым служило мне сигналом к продолжению речи.

Я говорил о советских людях, занятых созидательным трудом, о том, что народы Советского Союза питают чувство доверия и дружбы к финскому народу, что финский народ — народ трудолюбивый, что для каждого советского человека труд также является смыслом его жизни, что трудовые люди всегда поймут друг друга, что в общей благородной борьбе за мир советский и финский народы добьются новых, еще больших успехов, и им будут вечно благодарны будущие поколения.

— Честь и почет защитникам мира, прогрессивным людям Финляндии, — воскликнул я. — Да здравствует мир во всем мире!..

И площадь тотчас загудела громкими возгласами и шумными рукоплесканиями…

На следующий день в помещении оперного театра столицы открылся Второй Финский национальный конгресс сторонников мира.

Когда занавес раздвинулся, мы увидели на сцене крупное изображение белого голубя — символ мира, — окруженного транспарантами с призывами к борьбе против войны.

Первыми приветствовали конгресс финские дети. Их было человек десять — один другого меньше. От их имени говорила десятилетняя девочка-сирота, собравшая более 300 подписей под Стокгольмским Воззванием.

118